пятница, сентября 27, 2013
Unknown
| A+ A- |
Американцы – известные стукачи. Стучат на прохожих, соседей, на родных и близких – стучат, стучат, стучат. «Плюнуть на тротуар невозможно, чтобы на тебя не стуканули», — рассказывали мне знакомые сразу после переезда в США. Правда ли это?
Начнем
с того, что в Америке стукач – слово исключительно из словаря
криминальных элементов. Одни негодяи докладывают про других негодяев и в
итоге получают кличку «стукач». Вне мира ножа и кастета стукач будет
именоваться словом «информатор» — совершенно другое дело, согласитесь. А
информаторов в Америке великое множество, это правда, однако никто не
относится к ним с презрением.«Информирующие американцы» знают, что могут рассчитывать на защиту со стороны государства. В противном случае, все мафии и лихие банды, которых в Штатах было полно еще не далее, как в тридцатых годах прошлого века, по-прежнему были бы на своих местах и продолжали почетно именовать себя «Wiseguys» или «Goodfellas», не будучи при этом ни первыми, ни вторыми.
Отдадим должное американскому государству: оно умеет добиваться своего. Борьба что с расовыми предрассудками, что с мафией проводилась со знаменитым американским размахом – не жалея ни сил, ни средств. Посмотрите киноленту «Миссисипи в огне» режиссера Алана Паркера: убийство трех активистов борьбы за расовые права расследовали несколько сотен федеральных агентов, которые прочесывали поля, овраги, реки и пруды до тех пор, пока тела не были найдены. За спиной агента, возглавлявшего расследование, стояла огромная система, цель которой была – показать всем, что убивать черных отныне безнаказанно не будет никто. Мощности этой системы были направлены в богом забытую дыру просто по принципиальным соображениям – чтобы засранцы усвоили. Таким же образом боролись и с мафией – тысячи полицейских, информаторов, самолеты, вертолеты, автомобили, прослушка. Миллионы долларов, миллионы человеко-часов.
И программы защиты свидетелей, конечно. Могу только вообразить, каких усилий стоит уничтожить существующую, а потом создать новую личность в современном государстве, где жизнь любого гражданина зафиксирована в тысячах разнообразных документов. Но государство на это идет, потому что граждане должны знать, что после судебного процесса они будут живы. Живы, пусть под именем Джон Доу, пусть где-нибудь в Арканзасе, но не под аккуратным камнем на кладбище в Бруклине.
Пиетет к законности вбивался в американские затылки десятилетиями, и это была поистине титаническая работа. Вам известно, что американская нация – понятие само по себе абсурдное. Назвать словом «нация» многочисленных авантюристов, беглых преступников и парий всех национальностей, приплывших на континент за фартовой жизнью может только ненормальный.
Книги, песни, стихи и кинофильмы. До сих пор я наблюдаю в американском сознании плохо замаскированное уважение к людям, действующим по методу «стреляй, а там посмотрим». На то, чтобы повернуть общественное мнение в другую сторону, ушло несколько поколений граждан и полицейских.
Российский народ в этом контексте представляет собой девственное поле, зарастающее сорняком. Мы учимся обманывать закон прямо со школьной скамьи, американцы там же впервые усваивают, что делать этого нельзя. Мошенничать на экзаменах считается позорным преступлением в Америке, и этот грех карается без пощады и снисхождения. В России же удачно списать на экзамене – честь и удаль. Американцы аппелируют к совести, они говорят: «Ты списал, а не выучил – значит, ты занял чужое место». Мы говорим – «Я обдурил экзаменатора и сдал, а знания как-нибудь потом».
Многовековая история российского государства кишит вырванными ноздрями, тюремная культура здесь богата на традиции. Мы живем, как говорил поэт Борис Рыжий, «в той стране голубиной, что делится/тыщу лет на ментов и воров». Воровскую культуру нам вливали внутривенно по дворам и добились большого прогресса. Украли и изгадили прекрасное слово «шансон», чтобы легализовать бандитскую пропаганду. Бандитам, между прочим, тоже нужно где-то ковать кадры. Родное государство смотрит на эти игры снисходительно, может, потому, что проще иметь дело с малограмотными ворюгами, нежели с образованными личностями, это даже большевики поняли быстро и обращались с уголовниками, как с «социально близкими». Успех «Радио шансон» у широких слоев населения не дает надежд на скорое улучшение ситуации.
Заметим также, как отличаются понятия «коп» и «мент». Слово «коп» не имеет презрительного душка, которым веет от «мента», более того, коп, как минимум нейтральный, если не дружелюбный, защитник закона, а вот мент – совсем другая история. Американские уличные копы всячески стараются защищать эту репутацию. В Санта Круз, например, местных полицейских знают по именам и останавливают просто поболтать. Сотни раз я наблюдал полисменов, терпеливо возящихся с самыми завшивленными и вонючими из бродяг, которые стекаются сюда отовсюду. Отмечу, что в таких случаях полицейские надевают латексные перчатки, но им по инструкции не положено строить из себя Мать Терезу.
Полиция всячески приветствует гражданскую инициативу в области профилактики преступности. Копы ходят по начальным школам, читая детям лекции о том, что в любом подозрительном случае необходимо звонить в полицию. Не бросаться защищать обиженных или разнимать дерущихся, а снимать трубку и набирать заветные девять-один-один. Домовладельцы и квартиросъемщики объединяются в добровольные дружины под названием «Neighborhood Watch». В отличие от советских дружинников, которые боролись с преступностью при помощи нарукавных повязок, эти даже получают право на скрытное ношение оружия.
Голливуд, пропагандистская клизма, через которую Америка вливает остальному миру свои ценности, поддерживает общественное мнение во всем, что касается святости закона. Помимо этого, отдельно доводятся знания о том, что полицейский – священная корова системы и будет защищен от посягательств всей ее мощью. Преступления в отношении самих полицейских расследуются немедленно и с привлечением всех доступных ресурсов. Самому аутичному из потенциальных душегубов с детства известно о том, что убивать полицейского – значит навлечь на себя адский гнев его коллег. Двух местных детективов, застреленных санта-крузским психопатом в феврале этого года, хоронили на лафетах в центре Сан-Хозе, и для церемонии прощания был выделен SAP Center на 17,5 тысяч человек. Добавлю, двух рядовых детективов из города размером со средний российский райцентр.
Уважение к закону, как и любая концепция, — вещь обоюдоострая. В США, например, судебная система с ходом времени развилась в чудовищного монстра, знаменитого своей неповоротливостью. С одной стороны, любой гражданин имеет право на защиту и справедливое судебное разбирательство. С другой стороны, этим правом пользуются миллионы граждан, не отличающихся щепетильностью. Тысячи сутяг, часто психически неуравновешенных, вступают в бесконечные тяжбы с родными и близкими, частными компаниями и даже федеральным правительством. Для этого иногда не требуется даже иметь денег, поскольку юристы часто берутся вести дела без всяких предоплат – им достаточно видеть в деле некий денежный потенциал. Средний гонорар юриста по гражданским делам составляет 30% от суммы выплат по иску. Так что граждане, ободренные поддержкой адвокатов, судятся бодро и с огоньком.
Это прекрасное равенство приводит, например, к тому, что даже благие намерения могут быть похоронены под центнерами судебных дел и часами заседаний. Год назад губернатор Калифорнии сумел протолкнуть в Сенате штата проект строительства скоростной железнодорожной линии. Я с удовольствием читал новости по этому поводу, чувствуя себя свидетелем прогрессивных изменений в дорогом штате. До тех пор, пока кто-то из обозревателей не упомянул, что на согласование маршрута и получение необходимых разрешений уйдет около десяти лет. Насколько я понимаю, помимо согласия собственников земель, через которые пойдет дорога, необходимо будет утвердить перенос всех барсучьих нор, сорочьих гнезд и муравейников. Не исключено, что к этому времени уже изобретут антигравитацию и все судебные закорючки можно будет смело спускать в унитаз.
Как и в России, в США юридическая система благоволит к людям высокого социального статуса. Нет, это не означает, что будут потеряны улики, запуганы свидетели или аннулировано заявление о возбуждении дела. Но известный гражданин сможет позволить себе высококлассного юриста, который если не добьется оправдания, то существенно сократит будущую отсидку. Или позволит обвиняемому выйти под залог и ждать суда на свободе, что в любом случае лучше самых мягких нар. Далее гибкость закона кончается, и если человек виновен, то он будет сидеть вне зависимости от толщины чековой книжки или количества фолловеров в твиттере. Линдси Лохан и Пэрис Хилтон это подтвердят.
Нет смысла проводить параллели с российскими реалиями, поскольку сравнивать тут нечего. Вернусь к тому, с чего начал: к разнице во взглядах на закон, а она глобальна.Потребуется долгое время, много политической воли и труда для того, чтобы россияне перестали стучать и начали информировать.
Posted in: 
0 коммент.:
Отправить комментарий