ЭФИОПСКАЯ ЦЕРКОВЬ: НАСЛЕДНИКИ ЦАРЯ СОЛОМОНА? ~ Все и ничего

Фото: Лев Масиель Санчес

Эфиопская церковь называет себя православной, хотя на самом деле она монофизитская. И все пять ныне существующих монофизитских церквей тоже называют себя православными. Эфиопы еще зовут себя дохалкидонитами, потому что представители их церкви не участвовали в Халкидонском Вселенском соборе в 451 году. Наш гид, человек образованный и культурный, хотя не церковный, так сказал: да, был такой собор, куда нас не позвали. Но он не очень разбирался в теме, хотя и знал про Халкидонский собор, а с воцерковленными людьми пообщаться нам не довелось.

В Эфиопии официальная православная церковь носит дополнительное название tewahedo. Раньше помимо tewahedo было еще одно или два церковных течения, между ними было много борьбы и разных склок. Различия были малосущественными с богословской точки зрения — скорее, это были просто придворные партии. В середине XIX века tewahedo возобладало, и поэтому церковь официально приняла его доктрину как свою и взяла это дополнительное наименование.

Эфиопы приняли христианство примерно в 330-е годы. Эфиопская церковь окружена огромным количеством мифов, местных преданий. Много потрясающих сказаний о чудесах святых. Интересно их происхождение, я хотел бы вплотную заняться этим, потому что раньше исследователи занимались в основном филологией. Поэтому я открываю хорошие большие монографии — и не нахожу ответов на возникающие вопросы.

Главных мифов несколько. Главная святыня Эфиопии — Ковчег завета, который, по некоторым преданиям, тайком вывезли из Иерусалима, переправили по Голубому Нилу, спрятали на 800 лет на острове Тана-Киркос, а потом он попал в Аксум. Аксум — церковный центр Эфиопии, в нем находится кафедральный собор. Это крайний север недалеко от границ с Эритреей, центр Древнего царства, не мифического, а реального. Этот Ковчег завета хранится там, но его не только нельзя увидеть — всяким инородцам (неважно, какой веры) даже нельзя подойти к зданию ближе, чем на 20 метров. К решетке ограды здания подходить уже нельзя. Сами эфиопы могут подойти поцеловать здание, внутрь никто не заходит никогда.

Вся мифология эфиопского христианства неразрывно связана с Иерусалимом. Эфиопия, — это, разумеется, центр всего мира, а эфиопские императоры происходят от царя Соломона. Они ведут свой род от царицы Савской. Она была прекрасна, приехала к царю Соломону учиться мудрости, и однажды ночью он ее соблазнил — особая легенда из священной книги «Кебра Негаст» подробно повествует о том, как это произошло. А по приезде в Эфиопию у нее родился сын Менелик, от которого произошли все эфиопские цари.

Что в этом мифе от исторической реальности? Сабея — это Йемен, а Йемен и правда был тесно связан с Эфиопией, дохристианская культура Эфиопии была близка культуре Южной Аравии. Какая послужила первоисточником — это большой вопрос. Вероятнее влияние Южной Аравии: одни считают, что это происходило через завоевания, другие — что благодаря культурным заимствованиям.

Эфиопы очень набожны, но их набожность — это любовь к обряду, к мифам, а суть веры они понимают плохо. Это стало понятно благодаря одному эпизоду. В Национальном музее есть отдел палеоантропологии — новый, суперсовременный, отделанный по последнему слову техники. Эфиопия — место в этом смысле знаменательное. Там были найдены скелеты многих предков человека, начиная с 3 млн лет до нашей эры. В том числе знаменитый скелет Люси — это самый большой, лучше всего сохранившийся скелет австралопитека. И вот стоит она в подвале, к ней водят толпы людей на экскурсии, рассказывают им про эволюцию. Я спросил у гида: «А как Церковь к этому относится?» Он ответил: «Об этом просто не задумываются. Здесь мы говорим, что человек произошел от обезьяны, в церкви говорят другое, но у людей эти две картины не вступают в противоречие». Я не уверен, что в церкви у них вообще про это рассказывают, ведут какие-то дискуссии об эволюции. Думаю, что у народа знания о вере неглубоки. Боюсь, многие не представляют даже, кто такая Богородица, кем Она приходится Христу.

А вот обряды они любят, службы у них идут по 8-10 часов. У них к службе совершенно другое отношение, чем у нас. Они бьют в барабаны, танцуют, половина людей спит. У них даже есть специальный посох: они опираются на него и спят. Он называется молитвенный посох. А некоторые ложатся на пол и спят в углу, это воспринимается там совершенно спокойно. Службы очень праздничные, много священников, сменяющих друг друга, это бесконечный процесс. Мне нравится, что молитвенное пение у них медитативно-ритмическое, мы с удовольствием пробыли в храме 2 часа. Но, конечно, трудно было бы отстоять службу от начала до конца: в храм люди приходят как бы волнами — одни ушли, другие пришли.

На богослужении употребляются музыкальные инструменты: систр, барабаны, струнные. И в каждом своя символика: верхняя струна — Новый Завет, нижняя — Ветхий. У барабана две стороны: малая сторона барабана — Ветхий Завет, большая — Новый. Он обтянут тканью — это саван Христа. Он перевязан жгутами: жгуты — это раны Христа после бичевания. Но при этом все эти священные предметы могут валяться в грязи. Заглядываешь в святые части храма — а там лежат какие-то кастрюли, объедки, всё пыльное, грязное. Это не то ощущение святости, как у нас, оно какое-то другое, возможно, даже более подлинное.

У христианских храмов в Эфиопии особое устройство. Алтарь в них устроен по образцу Святая Святых древнего иерусалимского храма: он полностью закрыт, снаружи нельзя даже увидеть, что там внутри, в него даже священники могут заходить не всегда. Помимо алтаря есть зона, где во время службы находятся священнослужители, а есть третья — где стоят верующие. C XVI века в Эфиопии стали строить круглые храмы, в которых все три зоны располагаются по принципу концентрических кругов — с алтарем в центре. Сейчас в Аддис-Абебе половина храмов привычной формы, а половина круглые, это равнозначные традиции.

Богослужение идет на древнем языке геэз, который никто не понимает, кроме священников: они его специально изучают. От амхарского — государственного языка — он отстоит намного дальше, чем церковнославянский от русского. Алфавит один и тот же, но носитель амхарского языка может прочесть текст на геэзе только по буквам, не понимая ни слова.

В Эфиопии я ни разу не видел мощей. По-моему, их почитание там не практикуется. Я побывал во многих церквях, в том числе обошел все главные храмы — мощей там нет. Также я не видел, чтобы эфиопы осеняли себя крестом. Зато они глубоко чтут иконы и священные книги. Когда во время службы выносят богослужебную книгу, все обязательно подходят, целуют ее. Могут прикладываться к ней головой, буквально тереться — как у нас на русском Севере. Очень почитают крест. Священники всегда ходят с крупным крестом в руках или носят в кармане. Когда фотографируются, обязательно держат его в руках.

В Эфиопии чтут святых, у них удивительные жития: один святой возносится на небо на крыльях, другого змей поднимает на высокую гору. Они очень любят Богоматерь, но это поздний культ: большинство преданий известно только с XV века. При царе Зара-Якобе в начале XV века начался период обострения отношений с исламом и при этом крайне активного взаимодействия с арабской христианской культурой. Тогда было переведено с арабского языка огромное количество христианских книг. Тогда же возникла книга Чудеса Богоматерив которой очень подробно описано Ее детство. Огромная книга, которая для них просто второе Евангелие. Сюжетами из нее они расписывают церкви.

К сожалению, про Эфиопию в период до XIII века практически ничего не известно. В письменных источниках она упоминается только века с XIV. Многое из того, что мы видим сейчас, берет начало из XV века — тогда проходили какие-то большие реформы, формировалась некая новая всеэфиопская идентичность. Иконы в Эфиопии почитаются также только с этого времени.

В стране очень много монастырей, в том числе больших, по 500 монахов, но я не был ни в одном. Древние монастыри не сохранились: при императоре их сносили и возводили гигантские строения в современном стиле. Много монахов и священников: монахи ходят в черном с фиолетовым, священники носят белые тюрбаны, епископы — черные. Священников существенно больше, чем монахов: на огромном богослужении в их священном городе Лалибеле мы видели 100 священников и всего 10 монахов. Есть еще ученики духовных школ, у них свой церковный статус: они ходят в белой одежде, в тюрбанах.

Сохранившиеся храмы с точно известными датами относятся самое раннее к X веку, а то и XII, хотя если судить по местным преданиям — все они очень древние. Придешь в храм XII века — они тебе скажут, что он II. Древних храмов на самом деле очень много, но они все с непонятными датами и плохо изучены. Находятся они в основном на Севере.

В Эфиопии есть и свой Иерусалим — город Лалибела. Это комплекс скальных церквей, построенных, как считается, в XII веке. На самом деле он, видимо, строился намного дольше, и по моей личной гипотезе, которую я не берусь пока обосновать научно, строительство завершилось в веке XIV-XV. Храмы Лалибелы вырублены в скалах и соединены переходами.

Мы там были на Рождество. На праздник — поскольку это их Иерусалим, город-легенда — туда стекаются тысячи паломников, которым иногда приходится идти по пустыне неделями. За день нужно обойти все святыни города. На торжественную службу люди обычно надевают белые марлевые балахоны. Идешь в куртке, джинсах, но сверху должен замотаться в белый балахон.

Это красиво — толпа выглядит очень колоритно. Но многие люди две недели шли по горам, спали прямо на земле, помыться им было негде — разумеется, пахнет от этой толпы отнюдь не духами. И все эти десятки тысяч людей пытаются втиснуться в пещерные храмы, там стоят досмотрщики с огромными палками, иначе толпы все сметут. При этом огромные пробки: люди стоят 2 часа, чтобы продвинуться на 10 метров. Это огромный муравейник. Тут же кто-то тащит каких-то баранов, коров, козлов — все это блеет, вопит, параллельно идут богослужения.

Сам город — это какие-то кошмарные хижины, грязь и вода на улицах, а в сухую погоду, напротив, все утопает в пыли, бродят коровы, посредине эти скальные церкви, и тысячи людей... Идешь ночью, как по кладбищу — потому что они спят прямо на улицах, ты на них чуть не наступаешь. Наши дамы в ужас пришли от улиц города, особенно от праздничного шествия — это толпа, она тебя несет, и не можешь сдвинуться ни вправо, ни влево. А с другой стороны, не может не восхищать это рвение и благочестие.