Николай Андрианов - звезда Советской гимнастики ~ Все и ничего

21 марта на 59-м году ушел из жизни великий российский гимнаст Николай Андрианов, обладатель 15 олимпийских медалей - 7 золотых, 5 серебряных и 3 бронзовых, завоеванных в Мюнхене-72, Монреале-76 и Москве-80.

Да нет, не были мы друзьями, конечно. И на соревнованиях пересекались не так, чтобы часто. Просто Андрианов всегда относился к типу людей, которым протягиваешь руку в первое мгновение знакомства, а во второй миг уже накрыт ощущением, что знаешь этого парня всю жизнь. Как мы отплясывали на дискотеке в олимпийском Монреале... Пожалуй, там Андрианов был абсолютно, безоблачно, по-настоящему счастлив. Он выиграл там четыре золота, два серебра и бронзу, дома его дожидалась любимая жена Люба, которая то ли уже родила, то ли собиралась родить ему двух потрясающих сыновей – Вовку и Сережку, и окружающий мир казался сияющей, уходящей в бесконечную даль взлетной полосой.

Четыре года спустя его беззастенчиво "слили" на Олимпийских играх в Москве. Нет, одно свое личное "золото" впридачу к командному он все-таки взял, а мог взять пять, а не два. Был готов к выступлению, как никогда в жизни. Несмотря на сломанное ребро. Так бывает. Точнее, было в том, тех давних времен советском спорте. Когда ты настолько привыкаешь не воспринимать физическую боль, что она и в самом деле уходит куда-то вглубь.

В том спорте было и другое: постоянное натаскивание на результат более молодых, здоровых и перспективных. Московское "серебро" Андрианова в вольных упражнениях и многоборье – из этой серии. Он все равно собирался заканчивать карьеру, так что стратегически олимпийское золото было гораздо правильнее отдать тому из своих, кто так же хорош, но моложе и перспективнее. Вот и отдали...

Семикратный олимпийский чемпион, причем завоевывал золотые награды на трех Олимпиадах подряд. Четырехкратный чемпион мира. Дважды занесен в Книгу рекордов Гинесса. По итогам опроса всех международных спортивных федераций, проведенного английской компанией ВВС, был признан самым титулованным спортсменом мира, лучшим гимнастом XX века. Удостоен только у нас в стране орденов Ленина, Трудового Красного Знамени, "Знак Почета", медали "За трудовую доблесть". Помимо этого в коллекции Андрианова были международные награды, которые ему вручали совершенно выдающиеся люди: президенты Международного олимпийского комитета лорд Килланин и Хуан-Антонио Самаранч, президент США Джимми Картер, Леонид Брежнев, Михаил Горбачев, король Иордании Хусейн, руководители ЧССР И ГДР Густав Гусак и Эрих Хонеккер, премьер-министр Японии Ёсиори Мори, Моххамед Али, королева Англии Елизавета II…

Из него как-то сразу получился тренер – что не так часто случается с великими спортсменами. Это стало понятно сразу, когда Андрианов возглавил молодежную команду страны.

Но потом он уехал. В Японию. По приглашению Мицуо Цукахары - человека, с которым сражался на помосте наиболее беспощадно. Уехать собирался на пару лет, а задержался на восемь. В том числе и потому, что перестал чувствовать себя дома нужным. В том числе своей семье.

В этом никто не был виноват. Просто так не бывает в жизни, чтобы в расколотой на две части семье (пусть и расколотой сознательно, ради заработка и возможности поднимать детей) продолжало жить счастье.

Он все-таки вернулся во Владимир, хотя в Японии был чуть ли не национальным героем – после того, как его ученик, родной сын Цукахары выиграл несколько высших наград на чемпионатах мира. Возглавил знаменитую владимирскую школу, куда когда-то его, безотцовщину, привел первый и единственный тренер – Николай Толкачев.

А потом заболел. Страшно. Неизлечимо. Понимая при этом, что с ним происходит и что конец уже совсем близко.

В таких случаях обычно говорят: отмучился…

И все-таки, вспоминая Кольку, я всегда буду помнить именно ту олимпийскую дискотеку. И коротко стриженного парня, у ног которого – весь мир…

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ

(р. 1952)
Многократный чемпион СССР, Европы и мира; семикратный олимпийский чемпион

«ОПАСНЫЙ ПАРЕНЬ»

Главным героем первой же телетрансляции с XX Олимпийских игр в Москве стал прославленный советский гимнаст Николай Андрианов. Именно ему, капитану и комсоргу советской сборной, было поручено произнести открывавшую Игры олимпийскую клятву. И, наверное, не было в ту минуту счастливее человека на свете, чем Владимир Григорьевич Толкачев. Уж кто-кто, а он-то прекрасно знал, через какие тернии пришлось пройти Николаю, прежде чем его путь стал воистину звездным.

Николай Ефимович Андрианов родился 14 октября 1952 года во Владимире. Помимо него, в семье было еще три девочки, и рано оставшейся без мужа матери не хватало ни времени, ни денег, чтобы должным образом растить детей. Поэтому не удивительно, что уже очень скоро Коля стал уличным мальчишкой со всеми вытекавшими отсюда последствиями. Он был заводилой во всех уличных драках и прочих сомнительных затеях, и дети приличных родителей предпочитали держаться от него подальше. Коля прогуливал занятия в школе, рано начал курить и целыми днями с такими же, как и он, сорванцами пропадал на речке. И по сей день осталось неизвестным, кто и каким образом затащил совершенно равнодушного к спорту мальчишку в гимнастическую секцию. Если новичок и обратил на себя пристальное внимание возглавлявшего секцию Владимира Григорьевича Толкачева, то отнюдь не своими выдающимися способностями, а лишь потому, что этот сорванец, весь пропахший табачным перегаром, перечил ему буквально на каждом шагу. И все же в секцию он его взял, надеясь не столько сделать из него настоящего спортсмена, сколько оторвать от улицы. Слишком уж много повидал он на своем веку загубленных ею ребят. А когда Николай, выдержав всего несколько недель, перестал появляться на тренировках, Владимир Григорьевич, решивший ни за что не отступать, чуть ли не силой привел его в зал, и началось уже настоящее укрощение строптивого.
      Не привыкший к дисциплине Николай дерзил, отказывался ходить в школу и вел себя крайне вызывающе. В довершение всего из-за многочисленных прогулов над Николаем нависла реальная угроза остаться на второй год, и Толкачеву не оставалось ничего другого, как взять его к себе и вместе с ним засесть за учебники. Конечно, воспитание шло далеко не так гладко, как того хотелось бы, и Толкачеву не раз приходилось говорить с Николаем на повышенных тонах. И все же его заботливое отношение делало свое дело: все больше привыкая к своему тренеру-отцу, Николай начинал постепенно оттаивать и бросил курить. Ну а сам Владимир Григорьевич к тому времени увидел в нем очень перспективного гимнаста: координация у парня была от Бога, и он буквально на лету схватывал то, что другие разучивали неделями.
      Гимнастика нравилась и самому Николаю, он стал принимать участие в соревнованиях. Оказалось, что характер его не так уж и крепок. Не боявшийся кидаться с самую гущу уличной потасовки, он раскисал от малейшей неудачи на помосте и целыми неделями ходил потом обиженный на весь мир. Но Владимир Григорьевич и здесь проявил удивительную выдержку и такт и сумел-таки убедить своего воспитанника искать причины неудач прежде всего в самом себе. Сразу же пришли успехи, и вокруг Николая постоянно стали крутиться представители других обществ, пытавшиеся сманить способного парня к себе. Однако Толкачев и на этот раз не позволил сломать еще не окрепшую психику своего трудного воспитанника дешевыми посулами и продолжал свой кроптливый труд. Наделенный тончайшей интуицией, он уже тогда понимал, что гимнастика быстро идет вперед, и постоянно находился в творческом поиске. Он просматривал огромное количество киноматериалов и отбирал для своего очень способного ученика все самое новое.
      Брошенные им семена падали на благодатную почву — Николай жадно впитывал в себя замыслы тренера и делал все от него зависящее, чтобы рано или поздно их осуществить. И хотя определенные надежды юноша подавал, его путь наверх не был быстрым и легким. К своему великому огорчению, на юношеском первенстве страны он стал всего-навсего тридцать пятым, а на международном турнире соцстран «Олимпия» — только семнадцатым.
      И сразу же нашлись такие, кто поспешил поставить на нем крест. Но, к счастью, Толкачев имел дело уже не с мальчиком, который мог неделями дуться на «обидевших» его судей, а с окрепшим и телом и, что самое главное, духом молодым мужчиной, готовым к любым испытаниям. На первом же своем «взрослом» чемпионате СССР Николай показал, чего он стоил, и сразу же был призван под знамена сборной СССР, которая должна была участвовать в очередном чемпионате мира. Правда, выступить на нем ему так и не удалось, и за свой вынужденный простой он отыгрался на первенстве Европы 1971 года в Мадриде. Став третьим в многоборье, Николай выиграл золотые медали в опорном прыжке и на коне и опередил таких асов мировой гимнастики, как Воронин и Клименко. Воронина, уже успевшего хорошо узнать Николая, его выступление не удивило, а вот впервые увидевший его знаменитый тренер сборной Японии Юкио Эдо с явной тревогой воскликнул: «У русских подрастает опасный парень!»

Тем временем «опасный парень» продолжал свое победное шествие, и на чемпионате СССР 1971 года, который он выиграл, стало совершенно ясно, что в мировой гимнастике появился новый лидер со своим неповторимым почерком. Более того, это был не только прекрасный гимнаст, но и самый настоящий боец со стальной волей, решительный и очень уверенный в себе. И когда на очень ответственных соревнованиях в Киеве Толкачев посоветовал ему не рисковать и не делать переднее сальто в упражнениях на брусьях, Николай только покачал головой: «Я сделаю его». И сделал!
Еще через несколько месяцев он в блестящем стиле выиграл Кубок СССР, и прославленный Михаил Воронин, отдавая должное своему товарищу по сборной, заявил, что Андрианов пришел надолго и ему по силам бороться с великими японцам на Олимпийских играх в Мюнхене. Оно и понятно: ведь к тому времени он работал именно так, как когда-то и замышлял Толкачев: с японской сложностью и воронинской чистотой. Тем не менее, начало турнира сложилось для Николая не совсем удачно, и после обязательной программы он занимал второе место после Савао Като. Не заладилось выступление и в абсолютном первенстве, где из-за падения с коня он шел лишь четвертым. И все же особенно удивляться было нечему: обстановка на Играх была накалена до предела, даже самые стойкие не выдерживали нервного напряжения, а уже висевшее на Николае бремя лидерства мешало ему выступать так, как он привык: раскованно и красиво. Но отступать было некуда, Николай продолжил отчаянную борьбу за медали в отдельных упражнениях и стал олимпийским чемпионом в блестяще исполненных им вольных упражнениях. Конечно, эта была не та победа, на которую он рассчитывал, и, покидая Мюнхен, Николай поклялся отыграться в Монреале. И надо отдать ему должное: за прошедшие после Мюнхена годы он сильно прибавил. Произошли изменения и в его личной жизни: он женился на знаменитой Любови Бурде, и их шумную и очень веселую свадьбу долго помнили во Владимире. Более того, Андрианов всю свою дальнейшую жизнь стал связывать именно с этим городом. Рано или поздно Толкачев должен был уйти на пенсию, и Николаю очень хотелось возглавить созданную его наставником и давшую ему путевку в жизнь гимнастическую школу. И дело было не только в соблюдении приличий: чтобы стать настоящим тренером, одного желания или чувства благодарности было мало. Нужно было то самое призвание, какое весьма редко встречается у больших спортсменов. У Николая оно, похоже, было, и ему очень хотелось попробовать себя на этом трудном поприще. Он видел, как к нему, давно уже ставшему кумиром тысяч мальчишек, тянутся ребята, и он был просто обязан передавать молодым свой огромный опыт.

  Ну а пока он проиграл Кубок СССР 1976 года, чем вызвал огромное возмущение тренеров сборной, но Толкачев и не подумал форсировать события и собирался вывести Андрианова на пик формы только к Монреалю. Уже на чемпионате мира в Варне лишь явные симпатии судей к Касамацу не позволили ему выиграть многоборье. Это только усилило желание Николая как можно лучше выступить в Монреале, куда он приехал уже самым настоящим ветераном. И дело было даже не в его возрасте. Советская команда полностью обновилась и состояла из очень молодых и еще не обстрелянных спортсменов. Да, они были талантливы, и тем не менее на Андрианова падала двойная нагрузка: он не только являлся лидером, но и был обязан тащить за собой молодежь. А это было очень сложно. Продолжавшая оставаться главным соперником сборной СССР команда Японии почти полностью состояла из таких испытанных бойцов, как Като, Цукахара и Кенмоцу, горевших желанием отличиться на своей третьей Олимпиаде. И все же никакого уныния в стане советской сборной не было. Маркелов, Дитятин, Крысин и Тихонов не страдали комплексом неполноценности и рвались в бой так, что тренерам то и дело приходилось сдерживать их. Да и мастерства, несмотря на всю их молодость, им тоже было не занимать. И вот, после восемнадцатилетнего перерыва, они сумели-таки опередить мощных японцев в «обязаловке». Но недостаток опыта все же сказался, и командное первенство выиграли более искушеные в подобных битвах японцы, продемонстрировавшие не только высочайшее мастерство, но и изумительную выдержку.
      Но если советская команда так и не смогла стать чемпионом, то ее лидер был просто неудержим. Андрианов не только стал абсолютным чемпионом Игр, но сумел завоевать еще пять медалей на отдельных снарядах, среди которых три были самой высокой олимпийской пробы. И дело было уже даже не в медалях, а в том, как он побеждал. В своих доведенных до уровня искусства программах он продемонстрировал такое изящество и красоту, что его единогласно признали самым элегантным и техничным гимнастом Олимпиады. И не случайно великий Шахлин с повлажневшими от обуревавших его чувств глазами первым поздравил Андрианова. Уж кто-кто, а «железный Борис» прекрасно знал, чего стоили Николаю эта легкость и красота. И хотя свое знаменитое тройное сальто Андрианов выполнял пока только на разминке, уже тогда и зрители, и специалисты были покорены его мужеством и выдержкой, поскольку даже малейшая неточность могла свести на нет долгие годы напряженной работы.
      Впрочем, это самое сальто говорило не только о его смелости, но и об огромном потенциале. Да и Толкачев, наверное, не был бы Толкачевым, если бы решил остановиться на достигнутом и не подготовил к следующим Играм еще более сложную и насыщенную уже самыми настоящими трюками программу. И Николай, веривший в своего тренера, как в самого себя, не только исполнял задуманное Толкачевым, но и постоянно вносил в его порою очень неожиданные идеи что-нибудь свое. В отличие от многих, они сумели превратить гимнастический зал в самую настоящую творческую лабораторию, и их совместное творчество позволяло Николаю демонстрировать изумительную по тому времени гимнастику. Двойное сальто прогнувшись в вольных упражнениях и на кольцах сделали свое дело, и в 1977 году он второй раз подряд выиграл Кубок мира. А на чемпионате мира 1979 года ведомая им советская команда наконец-то выиграла золотые медали в командном первенстве, хотя сам Николай и уступил абсолютное первенство уже набиравшему свою «крылатую мощь» Дитятину.
      Именно он стал главным «обидчиком» Андрианова на московской Олимпиаде, где только в опорном прыжке Николай сумел обыграть своего основного конкурента. Эта медаль стала седьмой по счету олимпийской наградой Адрианова, догнавшего по этому показателю своих великих предшественников — Виктора Чукари-на и Бориса Шахлина. И надо было видеть глаза Николая, когда он поздравлял обыгравшего его Дитятина! Конечно, он хотел уйти абсолютным, но спорт есть спорт, одного желания в нем мало, и рано или позно молодость всегда берет свое. И все же ему было грех обижаться на судьбу. Он не только стал прославленным на весь мир спортсменом, но и сумел выиграть свое самое главное соревнование в жизни, победив самого себя. И одного этого было уже достаточно, чтобы покинуть принесший ему столько славы гимнастический помост со спокойной душой.

24.03.2011

Николая Андрианова похоронили на Аллее Славы кладбища в Улыбышево

Скорбит область, а вместе с ней и вся страна. Владимир сегодня проводил в последний путь великого гимнаста Николая Андрианова.

Говорят, в спорте былые заслуги не в счет. Но это имя и сегодня мало для кого пустой звук. Многое из того, чем в наши дни живет владимирская школа спортивной гимнастики, она получила в обмен на имя Николая Андрианова. А сам он о своих регалиях будто бы не знал…

ЮРИЙ КОРОЛЕВ, АБСОЛЮТНЫЙ ЧЕМПИОН МИРА ПО СПОРТИВНОЙ ГИМНАСТИКЕ : "Он никогда не кичился своими наградами, т.е. мы знали о его наградах – гимнастических, государственных, но он никогда их напоказ не выставлял".

Он и мальчишкой был скромным, вспоминает Любовь Толкачева. Но ершистым. Яростно не любил школу – она отнимала свободу. Аттестат Коли Андрианова стал маленькой победой тренера Толкачева.

ЛЮБОВЬ ТОЛКАЧЕВА, ВДОВА НИКОЛАЯ ТОЛКАЧЕВА : "Надо было подать пример. Толкачев с ним сидел до двух, до трех ночи, и говорил: "Я же сижу и ты должен тоже это делать!" И он делал. Он не хотел, но он делал".

По-настоящему трудно ему было в личной жизни, рассказывают друзья. Расставание с супругой Любовью Бурдой он переносил чересчур болезненно. Контакты с сыновьями сошли на нет. До последнего рядом была лишь одна из сестер. За год до смерти Николай Ефимович перестал вставать с постели. Трудно поверить, что это произошло с человеком, которому когда-то под силу были самые невероятные спортивные элементы.

ВЛАДИМИР ВАСИН, ПОЧЕТНЫЙ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ ОЛИМПИЙСКОГО КОМИТЕТА РФ : "Знаете, все-таки завоевать 7 золотых медалей на трех Олимпиадах для Советского Союза, для отечественного спорта, - это подвиг. И я считаю, что Коля совершил этот подвиг, и он заслуживает того глубокого уважения, которое к нему питают сегодня во всем спортивном мире. Я думаю, что сегодня вместе с нами скорбит вся олимпийская семья России, частью которой он был".

Большой спортивный успех и большая человеческая душа, все вместе – большая редкость. Беда в том, что таких, как Андрианов, скорее всего, уже не будет.

АНДРЕЙ РОДИОНЕНКО, ГЛАВНЫЙ ТРЕНЕР СБОРНОЙ РОССИИ ПО СПОРТИВНОЙ ГИМНАСТИКЕ : "Претенденты, которые были в то время на одну медаль – 2, 3, 4 страны. Сейчас – десятки стран. Спорт стал профессиональным, коммерческим. И, наверное, счастье Николая в том, что он этого не узнал".

Николая Андрианова похоронили на Аллее Славы кладбища в Улыбышево. Неподалеку от могилы Юрия Рязанова. Тишину взорвали залпы орудий, поставив скромную точку в истории блестящих побед.

Дарья Давыдова, Андрей Синягин

http://ngif.net/