Проект при поддержке NARR8, первой библиотеки интерактивных книг. Установив приложение NARR8 на смартфон или планшет, читатель получает доступ к живым энциклопедиям, научно-популярным изданиям и другим видам познавательного и развлекательного контента.

Мария Фаликман

Кандидат психологических наук, старший научный сотрудник филологического факультета и ведущий научный сотрудник психологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, ведущий научный сотрудник лаборатории когнитивных исследований НИУ ВШЭ.

14 августа

Зигмунд Фрейд был не первым, кто предположил, что психика человека напоминает айсберг, огромная часть которого скрыта под водой. Однако именно он превратил изучение бессознательного в ремесло, а психоанализ — почти в религию.

Истерия — модный диагноз

Недуг под названием «истерия» (от древнегреческого hystera — матка), впервые диагностированный в Древней Греции, поначалу считался следствием «блуждающей матки» — якобы этот орган, перемещаясь по организму в поисках влажности, начинает со временем давить на диафрагму. Из–за этого у женщин развивается множество симптомов: параличи, судороги, потеря зрения, слуха, чувствительность конечностей и многое другое.
C развитием представлений об анатомии человека гипотезу о блуждающей матке забыли, а причиной болезни стали считать душевное состояние пациентки. Образ больной истерией также менялся и к XIX веку преобразился полностью. Пациентку представляли уже не распущенной и полубезумной, а нежной и чувствительной барышней со слабыми нервами. Неудивительно, что болезнь стала чрезвычайно популярной. У здоровых молодых девушек (обычно из высшего общества) отнимались руки и ноги, они забывали родной язык, страдали учащенным сердцебиением и расстройствами сна.
Несмотря на почти двухтысячелетнюю историю, методы лечения истерии к XIX веку мало изменились — фаворитами были всевозможные водные процедуры и лечение покоем. Со временем популярность набирала терапия «магнетизмом» и электричеством, росло число поклонников гипноза. Но, к несчастью, все это почти не помогало.
Вышло так, что для молодого Зигмунда Фрейда, недавнего выпусника медицинского факультета Венского университета, этот тупик стал отправной точкой его будущей теории.

Случай Анны О.

Фрейд, сын еврейского торговца тканями, хотел после окончания университета остаться на кафедре и продолжить научные изыскания в области физиологии, но из–за «пятого пункта» ему не дали желаемую должность, и он вынужден был заняться врачебной практикой. Своими переживаниями по этому поводу Фрейд делился со своим другом и наставником Йозефом Брейером, известным венским врачом. Тот, в свою очередь рассказывал талантливому ученику о своих пациентах и спрашивал его мнения. Из этих обсуждений выросла их совместная работа о странном недуге Берты Паппенгейм. Именно этот «случай» историки называют важнейшим шагом на пути к психоанализу.

«У здорового человека бессознательное также напоминает о себе — всевозможными ошибками, а также сновидениями, в иносказательной форме «возвращающими» сознанию вытесненные импульсы и переживания».

Берта, которую Брейер на публике для сохранения конфиденциальности называл Анной О., выросла в зажиточной семье из ортодоксальной еврейской общины. Несмотря на то, что все внутренние органы девушки, включая мозг, были в порядке, она страдала целым набором тяжелых телесных и психических расстройств, типичных для диагноза «истерия». Брейер отверг традиционные к тому времени методы и разработал для нее свою собственную терапию. Он обнаружил, что в состоянии спутанного сознания девушка бормочет какие-то слова, а если повторить их ей во время сеанса гипноза, то она рассказывает обо всем, что с ними связано. Это сопровождается бурной эмоциональной реакцией, а потом соответствующие телесные симптомы исчезают. Выяснилось, что причина симптомов — болезнь и смерть отца, за которым ей пришлось долго ухаживать. За невротическими проявлениями стояли вытесненные из сознания переживания и страхи.
Так, одним из расстройств Берты была неспособность говорить на родном немецком языке — она словно забыла его и могла общаться лишь на английском. В ходе сеансов выяснилось, что расстройство началось, когда в страхе за больного отца девушка пыталась молиться, но не могла вспомнить ни единого слова, кроме выученного в детстве английского стишка; в результате она начала думать и говорить по-английски, а немецкий напрочь вытеснился из ее сознания. Вспомнив этот момент и заново пережив его, Берта освободилась от «блокировки» и снова свободно заговорила на родном языке.
Работая с Бертой, Брейер сделал вывод, что симптомы пациентки с истерией заменяют подавленные импульсы, и если помочь ей вспомнить и осознать, с чего все началось, произойдет разрядка, и симптомы исчезнут.

Начало психоанализа

Работая с Брейером, Фрейд впервые сформулировал идею о взаимосвязи невроза с неудовлетворенными влечениями и о том, что телесные симптомы больных истерией обусловлены чем-то за пределами сознания, то есть бессознательным.
Гипотеза о существовании в психике человека некоего «черного ящика», бессознательного, появилась задолго до этого — ее выдвинул еще немецкий философ Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646—1716). Однако именно Фрейд описал роль бессознательного как хранилища травматических переживаний и порицаемых культурой влечений, в первую очередь сексуальных. Они, по мнению Фрейда, врожденны, и по мере взросления стоящая за ними психическая энергия, получившая название либидо, кочует в организме от одного места к другому, проходя ряд стадий от оральной (0—1,5 года) до генитальной (с 12 лет). Иногда человек задерживается на каком-то из этапов — с этого, в частности, и начинаются неврозы.

У здорового человека бессознательное также напоминает о себе — всевозможными ошибками (как забывание имен и иностранных слов, оговорки и описки), а также сновидениями, в иносказательной форме «возвращающими» сознанию вытесненные импульсы и переживания. Позднее Фрейд подробнее проработал структуру психики человека, разделив ее на три части: «Оно» — вместилище врожденных импульсов, влекущих человека к получению удовольствия и к разрушению, «Сверх-Я» — внутренний кодекс моральных норм и запретов, усвоенных в ходе взросления, и, наконец, «Я» — сознательная часть психики, находящаяся под давлением влечений «Оно» и требований «Сверх-Я» и вынужденная согласовывать их с реальностью.
Фрейд считал, что важнее всего, работая с пациентами, познакомить их с содержанием «Оно», помочь им принять желания бессознательного и научиться с ним обращаться. Руководствуясь этой целью, он и создавал психоанализ. Фрейд заметил, что, если попросить пациента говорить все, что ему приходит в голову, в какой-то момент вытесненное начинает всплывать на поверхность. Так, слушая сеанс за сеансом цепочку ассоциаций, он добирался до вытесненных желаний и переживаний пациента, возвращая их в область сознания и, таким образом, избавляя его от неврозов.

Договориться с нарушителем

Чтобы объяснить, как работает вытеснение, Фрейд придумал простую метафору: «Допустите, что в этом зале и в этой аудитории, тишину и внимание которой я не знаю как восхвалить, тем не менее находится индивидуум, который нарушает тишину и отвлекает мое внимание от предстоящей мне задачи своим смехом, болтовней, топотом. Я объявляю, что не могу при таких условиях читать далее лекцию, и вот из вашей среды выделяются несколько сильных мужчин и выставляют после кратковременной борьбы нарушителя порядка за дверь. Теперь он вытеснен, и я могу продолжать свою лекцию. Для того чтобы нарушение порядка не повторилось, если выставленный будет пытаться вновь проникнуть в зал, исполнившие мое желание господа после совершенного ими вытеснения пододвигают свои стулья к двери и обосновываются там, представляя собой сопротивление. Если вы теперь, используя язык психологии, назовете оба места (в аудитории и за дверью) сознательным и бессознательным, то вы будете иметь довольно верное изображение процесса вытеснения» («О психоанализе. Пять лекций», 1909 год).

Однако проблема в том, что изгнанный из аудитории может начать шуметь, колотить в дверь и еще больше мешать слушать лекцию. Это уже симптом. И с нарушителем порядка нужно договариваться — в этом и состоит суть психоанализа.

Credo quia absurdum

К концу жизни Фрейд создал из психоанализа всеохватывающую систему, которая, на его взгляд, была способна объяснить практически все проявления человеческой психики и поведения. Более того, Фрейда начали занимать вопросы антропологии, социологии и религии. И ответы на них он тоже предлагал искать в психоанализе.
Последовательный атеист, выросший на трудах Дарвина, он стремился доказать, что религия — коллективное заблуждение, «всеобщий невроз навязчивых состояний». Фрейд выводит религию из Эдипова комплекса. В первобытном племени сыновья, убив отца, якобы ужаснулись и поставили на его место тотем — священный предмет или священное животное, оградили тотем системой запретов (которые сами же некогда нарушили, убив отца) и стали ему поклоняться.
Поздний фрейдовский психоанализ — скорее мифология и мировоззрение, нежели научная система: на его основе можно объяснить любой факт психической жизни человека, но в его рамках нельзя выдвинуть ни одной проверяемой гипотезы.